Предтеча - Страница 5

Когда сумка перешла с ее плеча на стол, заваленный листами грубой шероховатой бумаги, исписанной крупными корявым почерком, Симса уже подготовила свой рассказ.

— В чем дело, Тень? — спросил Гатэр. Она с удовольствием заметила, что он закрыл за собой дверь. Значит, он знал, что она может предложить нечто ценное.

— Старуха умерла. У нее были вещи, которые дорого ценятся учеными в высоких башнях. Я слышала, там есть люди, которые изучают такие обрывки и с ума сходят по ним. Смотри!

Она открыла сумку и вытянула несколько кусков исписанной кожи.

— Я таким не занимаюсь, — сказал он, и подошел поближе и наклонился, чтобы разглядеть знаки.

— Я знаю. Но, как я слышала, это выгодно.

Он снова осклабился.

— Иди к Лорду Афаллену. Он увлекался этим два сезона назад и посылал людей откапывать такие вещи, после того, как сумасшедший звездный человек разговаривал с ним и ушел искать клад, который он так и не нашел. Во всяком случае, сюда он не вернулся с сокровищем.

Симса пожала плечами.

— Сокровища не лежат на виду, чтобы наклониться и взять их. Стражник Высокого места никогда не увидит жителей Нор и не услышит о них. Я знаю, ты возьмешь хорошую долю. — Она в свою очередь усмехнулась, зубы ее были такими белыми на черном лице, что изумляли тех, кто ее не знал. — Но старуха умерла, а у меня свои планы… — Я отдам тебе это за пятьдесят кусков весового серебра.

Он взорвался, как она и ожидала, но она также видела и признаки — Гатэр заинтересовался. Возможно, он умаслит этими вещами того Лорда, о котором он говорил, и получит от него какую-нибудь милость. Так работали люди Гильдии. Затем Симса и Гатэр пустились в серьезный торг, в котором стоили друг друга.

Глава вторая

Симса вертелась так и сяк, изучая свое отражение. Кусок треснувшего зеркала, заклиненный в одном конце черной от грязи палатки, давал искаженное изображение. Симса удовлетворенно кивала тому, что видела. Торговка старой одеждой — в основном, наверняка, краденной — стояла сбоку, так что могла следить и за девушкой, и за передней частью палатки. За полузадернутой дырявой занавеской Симса старалась увидеть себя со спины, заглядывая через плечо.

Она была убеждена, что поступила разумно, обменяв свои сломанные кусочки серебра на связку торговых знаков: она знала с кем будет иметь дело в этой части рынка. Теперь она собрала снятый с себя халат, штаны, скрутила их и завязала в коричнево-серую шаль. Шаль она выторговала как подарок за покупку. На ней было множество дыр, но для целей транспортировки она годилась.

Девушка, только что отвернувшаяся от разбитого зеркала, резко отличалась от оборванной жительницы Нор, пришедшей сюда чуть раньше. Теперь на ней были кожаные брюки на мягкой шелковой подкладке, доходящие до стройных лодыжек, приятного темно-синего цвета — они, скорее всего, были вытащены из багажа какого-нибудь незадачливого приезжего. Симсе повезло, что брюки плотно облегали ноги — как раз этого она и требовала от хозяйки, а в палатке было несколько потенциальных покупателей, которые легко могли бы купить их.

Ее собственная нижняя рубашка была лучшей вещью в ее гардеробе, и она держала ее в чистоте даже в Норах. Симса ненавидела грязь и мыла нижнюю одежду и свое тело каждый раз, когда имела для этого возможность. Большинство жителей Нор находили это крайне забавным. Так что она оставила рубашку на себе, так же как и полосу ткани на своих увеличивающихся грудях. В складках той ткани были припрятаны две драгоценности Фривер и кольцо.

Поверх рубашки Симса надела теперь короткую куртку верхних слуг. Куртка плотно облегала ее узкую талию, и девушка чувствовала вес длинных широких рукавов, собранных в запястьях, так что их складки тоже служили карманом. Из трех курток предложенных Симсе, эта была самой темной, цвета бордо, почти черной. Одно плечо имело пятно ниток, где была спорота эмблема какого-то Дома, на куртке не было никаких украшений, кроме серебряного канта вокруг высокого ворота и манжет. Ткань была хорошей — не порванная, не потертая, и девушка решила, что в этой одежде она вполне может пройти по нижнему кругу верхнего города, а может быть, даже на один выше. Она явно выглядела достаточно респектабельной, чтобы ее пропустили на край рынка у космопорта, куда она хотела теперь идти.

Волосы ее были по-прежнему завязаны, ресницы и брови она зачернила раньше. Не в первый раз она сожалела о том, что природа сделала ее такой заметной. Может быть, в верхнем городе она найдет какую-нибудь краску, чтобы и дальше казаться «тенью», как называл ее Гатэр.

— Ты здесь не единственная покупательница, — рыкнула хозяйка у занавески. — Ты намерена весь день разглядывать одежду, которую у меня украла? Конечно, украла. Я слишком добра к молоденьким и готова все отдать!

Симса рассмеялась, и зорсал закаркал.

— Хозяйка, если ты будешь добра хоть в какой-нибудь сделке, то сухое дерево зацветет. Я торговалась с тобой полный оборот песочных часов, но я сегодня в хорошем настроении, и ты воспользовалась этим.

Женщина вытянула губы как бы в плевке и сделала непристойный жест. Симса снова засмеялась. Свою сумку она оставила в складе, а теперь с привычной л„гкостью положила на плечо связанный шалью узел, на другое плечо посадила Засс и вышла из палатки.

Неподалеку от этой части грязного рынка можно было встретить обитателей Нор, поэтому девушка осторожно поглядывала вокруг. Крики продавцов, шум рынка мог бы заглушить и наступление армии.

Звездный корабль приземлился, власти начали договариваться с офицерами насчет основного груза. С экипажем торговля будет незначительная, или ее вовсе не будет, разве что на следующий день. Эта отсрочка дает мелким торговцам, воришкам и мусорщикам время собраться, застолбить места и ждать, пока члены экипажа получат разрешение на выход. Большая часть команды, как она знала, много раз наблюдая за приземлением кораблей, пойдет в верхний город, где есть выпивка, женщины напрокат и прочие радости, которых экипаж был лишен во время долгого путешествия. Но всегда находились такие, что хотели что-то купить и потом продать в другом мире. Симса, шлепая сандалиями (они были ей широковаты, но в этой одежде нельзя же идти босиком), мимолетно подумала о жизни человека, летавшего от мира к миру и всегда встречающего новые чуждые вещи. Она никогда не выходила из Коксортала, и хотя обследовала весь город, кроме богатых дворцов на вершине холмов, ее мир был и в самом деле мал.